Биография
1739: Рождение в Смоленской губернии и обучение в семинарии
Григорий Александрович Потёмкин родился 13/24 сентября 1739 г. в селе Чижове Смоленской губернии в семье мелкопоместного дворянина отставного гарнизонного майора Александра Васильевича Потемкина; рано потерял отца.
Некоторые биографы говорят об обучении Потемкина в Смоленской семинарии. Так, племянник Потемкина Л.Н. Энгельгардт пишет: «До двенадцати лет он воспитывался при своих родителях. За недостатком учебных заведений отец записал его в Смоленскую семинарию». С юности Григорий отличался честолюбием; многие современники запомнили его фразу о том, что он собирается стать «архиереем или министром».
1746: Переезд в Москву после смерти отца и обучение в Немецкой слободе
В большинстве биографий говорится, что после смерти отца (1746) мать перевезла его в Москву, в семью его дяди и крестного отца, отставного президента Камер-коллегии Григория Матвеевича Кисловского (в ряде источников Козловского), и что Потемкин вместе с двоюродным братом Сергеем Кисловским посещал учебное заведение Иоганна-Филиппа Литкена (или Литке) в Немецкой слободе.
1755: Поступление в гимназию при Московском университете
26 апреля / 7 мая 1755 г. были открыты гимназии Московского университета для дворян и разночинцев, среди принятых в первую оказался и Григорий Потемкин. Поначалу его обучение ознаменовалось блестящими успехами. По воспоминаниям современников, он всегда отличался уникальной памятью: в юности за несколько дней мог запомнить чуть ли не наизусть целый фолиант — такой, как том из «Естественной истории» Бюффона. В зрелые годы, с отсутствующим видом выслушивая военные донесения, он впоследствии дословно цитировал их; особенно глубоки были его познания в богословии.
В 1756 г., в годовщину открытия университета, Потемкин был награжден медалью (о чем сообщается в Прибавлении к первому номеру университетской газеты «Московские ведомости»).
Летом 1757 года он оказался среди студентов и гимназистов, «которые наибольше прилежностью своей себя перед прочими оказали», за что были взяты директором университета И.И. Мелиссино для представления в Петербург («Московские ведомости» № 57 от 18 июля 1757 г.). Ученики были приняты в домах вельмож столицы и у иностранных посланников, причем Потемкин произвел на многих особенно хорошее впечатление своей находчивостью и остроумием, а также сведениями в богословии и «эллино-греческом» языке. 27 июля на куртаге в Петергофе куратор университета И.И. Шувалов представил воспитанников императрице Елизавете Петровне, которая «жаловала их к руке, а некоторые удостоены были ея беседы» («Московские ведомости» № 63 от 8 августа 1757 г.).
1760: Отчисление из университета за прогулы из-за увлечения религией
Вернувшись из Петербурга, Потемкин стал интересоваться занятиями всё меньше. В апреле 1759 г. на торжественном акте университета впервые были произведены в студенты выпускники университетских гимназий, однако Потемкина в их числе не было, а в начале 1760 г. он оказался в списке отчисленных из университета «за леность и нехождение в классы» («Московские ведомости» № 34 за 1760 г.; в этом списке есть и будущий выдающийся просветитель Н.И. Новиков). Биограф вспоминает следующий забавный случай: во время посещения университета в годы своей славы и могущества Потемкин обратился к профессору А.А. Барсову с вопросом: «Помните ли, как вы выключили меня из университета?» — «Ваша светлость тогда сего заслуживала», — отвечал бывший наставник его. Одной из причин небрежности к университетским занятиям было увлечение Потемкина религией.
Н.И. Надеждин пишет: «Воображение юноши стеснилось опять на один пункт — на архиерейство. От бывших Курячьих ворот[1], у которых находился тогда университет, пять шагов только до Заиконоспасского монастыря, где процветала знаменитая еще в то время Славяно-Греко-Латинская академия. Потемкин не заботился включить себя в число студентов академии: это наложило бы на него прежние обязанности, не давая никаких особенных прав. Но он старался приблизиться к учащим и начальствующим в академии монахам, найти их расположение и покровительство. В семинарии он не мог не приобресть некоторых богословских понятий и сведений, которые через университетское учение должны были получить особенно оригинальный цвет, незнакомый питомцам келий. Это придавало интерес юноше, который охотно клонил голову под клобук, готов был произнесть вечные обеты. Духовенство находилось тогда в положении кризиса: оно имело нужду подкреплять себя людьми талантливыми и ловкими, с орлиною зоркостью и со змеиною мудростью. Таков был именно Потемкин, не угаданный университетскими париками. Ему отверзли отеческие объятия, и он бросился в них с жаром, как будто в самом деле увлекаемый истинным `призванием`. Он влюбился в монашеские беседы, получил страсть к богословским исследованиям и спорам; страсть, которая осталась с ним на всю жизнь, не истреблённая ни шумом войны, ни рассеянием света. Бог весть, что вышло бы, если б Потемкин утвердился на этом поприще, к которому готовился из детства. Такой человек, как он, не остался бы в тени и под черною рясою. Но по главным чертам его характера, своенравию и самонадеянности, скорей ожидал его грозный жребий Арсения, чем блистательная участь Гавриила и Платона[2]. К счастию Потемкина, его узнал и полюбил Амвросий Зертис-Каменский, в то время архиепископ Крутицкий; тот знаменитый Амвросий, который впоследствии, будучи архиепископом Московским, приял мученическую смерть от рук бунтующей черни. Просвещенный пастырь провидел, что молодой человек создан вовсе не для кельи, что ему там будет и тесно и душно. С благородным бескорыстием он указал ему другое, совершенно противоположное поприще — военную службу. Потемкин, который не мог долго держаться на одной идее, всегда рвался к новостям, жаждал перемен – и сам чувствовал уже охлаждение к сжатому, однообразному пути монашеской жизни, теперь вблизи им рассмотренной. Служба гражданская, ведущая к министерству, требовала знаний и трудов, к которым не мог он привыкнуть в университете. Оставалось, конечно, одно военное поприще, где его прекрасно-мужественная физиономия, величавый рост, живые, быстрые способности и, наконец, самые недостатки характера, своенравие и самоуверенность, могли пойти в ход, возыметь самое счастливое употребление, произвесть блистательный эффект. Но для этого надо было служить в гвардии, ехать в Петербург. Чтоб доехать до Петербурга, нужны были деньги. Амвросий дал Потемкину пятьсот рублей!».
Потемкин отправился на военную службу в Петербург, где сделал головокружительную карьеру, став со временем фаворитом (или даже морганатическим супругом) императрицы Екатерины Алексеевны и первым сановником России. И в зрелые годы он несколько раз был близок к тому, чтобы оставить свет, приняв монашеский постриг[3].
1791: Смерть в дороге из Ясс в Николаев
Потёмкин скончался 5/16 октября 1791 г на пути из столицы Молдавского княжества г. Яссы в Николаев, в окрестностях села Рэдений Веки (современная Молдавия).
Потёмкин и музыка
Основная статья: Музыка в России в XVIII веке
Использованы материалы статьи Андрея Пенюгина "Потёмкин и музыка"
Григорий Александрович Потёмкин, будучи одним из крупнейших преобразователей Российского государства, поражал современников и продолжает поражать потомков разносторонностью своей деятельности. Благоустраивая Россию, светлейший князь старался реформировать все, что считал несовершенным. Многие из его казавшихся утопическими идей, были блестяще осуществлены, а воплощение других проектов было прервано лишь смертью князя. Таким проектом была и первая русская консерватория в Екатеринославле.
Потёмкин, в отличие от многих вельмож и царственных особ своего времени, не занимался музицированием, но музыка и музыканты окружали его всю жизнь. Приближенный к императрице, Потёмкин занимал покои в Зимнем дворце и звучание Придворного оркестра, одного из лучших в мире, услаждало его слух. Он заказывал музыку итальянским виртуозам, служившим в оркестре.
1776: Покровительство скрипачу Лолли
Объявление в «Санкт-Петербургских ведомостях» от 18 ноября 1776 года гласит: «Пять сонат и одна забава[4] на скрыпке и басу сочинения Антония Лолли, поднесенные его светлости князю Григорию Потемкину, продаются у Вейбрехта». Антонио Лолли был на тот момент концертмейстером Придворного оркестра. Несомненно, князь покровительствовал итальянскому виртуозу, любимцу императрицы и одному из известнейших скрипачей своего времени. Лолли давал публичные концерты, которые были тогда новинкой, в том числе и во дворце Потемкина (в конце 1770-х годов таковым являлся подаренный императрицей Аничков дворец, перестроенный по вкусу князя архитектором И.Е. Старовым). Уже после отъезда из России Лолли посвятил своему бывшему покровителю Скрипичную школу, изложенную для квартета (L'école du violon en quatuor, 1784 г.).
Это сочинение представляет собой небольшую сюиту, в которой партия первой скрипки показывает развитие скрипичной техники от простой гаммы до виртуознейших пассажей.
1778: Заказы капельмейстеру Паизиелло и собственный оркестр из русских музыкантов
В 1778 году, для празднеств по случаю рождения великого князя Александра Павловича, Потёмкин заказал придворному капельмейстеру Джованни Паизиелло кантату «Сюрприз богов». Ко дню рождения Александра в 1781 году по заказу князя тот же композитор написал кантату «Чудесный источник с Ореба».
Первые музыканты на службе у Потемкина появились в конце 1770-х годов. В начале следующего десятилетия у князя уже был собственный оркестр. Точная дата его возникновения не установлена, но известно, что наиболее ранний из сохранившихся контрактов, с капельмейстером Карлом Ибералем, был подписан в 1782 г. Оркестр составляли полковые музыканты исключительно из русских, что по тем временам встречалось нечасто.
1785: Приглашение Хандошкина на должность главы консерватории, покупка роговой капеллы, заказы ораторий Сарти
В 1785 году произошло несколько важнейших событий в музыкальной жизни, связанных с Потёмкиным. Во-первых, князь приобрел у К.Г. Разумовского роговую капеллу во главе с Карлом Лау, которая считалась одной из лучших.
Во-вторых, с этого года началось плодотворнейшее сотрудничество Потемкина со знаменитым итальянским композитором Джузеппе Сарти, занявшем должность придворного капельмейстера годом ранее. По заказу Потемкина в 1785 году он написал две «русские оратории» (так сам автор определил их жанр): «Господи, воззвах к Тебе» и «Помилуй мя, Боже». В первой из них Сарти использовал новую «покупку» князя — роговую музыку.
Пасхальная оратория «Господи, воззвах к Тебе» (она же "Да воскреснет Бог" и т.н. "Русская оратория") для солистов, 2 хоров и оркестра, включая роговой оркестр, состоит из трех отрывков, подобранных самим Потемкиным, взятых из литургии Страстной пятницы, псалма 67 - Да воскреснет Бог - и псалма 150.
Обе оратории были исполнены в Великий пост 1785 года в Аничковом дворце.
В-третьих, 1785 годом датирован проект первой российской консерватории. Потемкин писал Екатерине II: «Как в Екатеринославском университете, где не только науки, но и художества преподаваемы быть имеют, должна быть консерватория для музыки, то приемлю смелость Всеподданнейше просить об увольнении туда придворного музыканта Хандошкина с пожалованием за долговременную его службу пенсии и с награждением чина мундшенка придворного».
Потемкин увлекся игрой Хандошкина, услышав его блестящую импровизацию при исполнении партии облигатной скрипки в одной из ораторий Джузеппе Сарти, написанной последним по приказу «светлейшего».
Выбор князя мог быть продиктован их душевной схожестью с Хандошкиным. Его музыку отличали редкая оригинальность, глубина чувств, порывистость и асимметрия, а именно таким и был Потемкин. К сожалению, Иван Хандошкин, судя по всему, фактически не участвовал в недолгой истории Екатеринославской музыкальной академии.
В последние годы жизни Потемкина Сарти, покинувший придворную службу, стал его капельмейстером. Он же возглавил Екатеринославскую музыкальную академию, проект которой был возобновлен в 1787 г. Как писал в своих «Записках» литератор С.Н. Глинка, «в своем роде Сартий был такой же романтик, как и Потемкин: оба они думали, что ум парящий действует мимо правил, оцепляющих мысль человеческую». Сарти активно приступил к работе на новой должности. Для преподавания в первой русской консерватории (фактическим ее местопребыванием стал город Кременчуг) были привлечены известные музыканты: Ф. Бранкино (гобой), А. Дельфино (виолончель), Ф. Даль'Окка (клавесин и сольфеджио) и др.
Роговой оркестр князя также пополнялся учениками академии. Представление о количестве учащихся можно получить из прошений о покупке инструментов: в 1787 году требовалось 6 гобоев, 4 валторны, 4 флейты, а в 1790 г. 5 скрипок, 2 альта, 1 контрабас, 2 виолончели и 2 валторны.
В конце жизни Потемкин расстался с Сарти, который перешел на службу к Шереметеву, а после смерти князя музыкальная академия в Кременчуге практически прекратила свое существование.
1789: Знаменитые концерты по случаю побед русского оружия
Во время русско-турецкой войны (1787-1791) в ставке Потёмкина всегда звучала музыка. Многочисленные мемуаристы из числа иностранных офицеров на русской службе, а также дипломаты, сопровождавшие Екатерину во время ее знаменитого путешествия 1787 года на юг России, оставили свидетельства о почти ежедневных концертах. Кроме полковых музыкантов, рогового оркестра, небольшой итальянской капеллы (музыканты из числа преподавателей Екатеринославской академии) и певчих в этих концертах могли принимать участие и ученики академии. Так об этом пишет испанский путешественник де Миранда, посетивший в 1787 году Кременчуг: «Снова и снова слушали музыку, а в промежутках — хор юношей, которые учатся в консерватории, основанной здесь императрицей <...> Потом, вплоть до ужина, исполнялись квартеты Боккерини». Апофеозом этой походной музыкальной жизни стало исполненное в 1789 году произведение Сарти «Славная кантата «Тебе Бога хвалим», сочиненная и произведенная в Кременчуге на поздравление имперского князя Потемкина-Таврического по причине взятия им Очаковской крепости».
В оркестровке этой кантаты Сарти использовал все звуковые ресурсы, имевшиеся в его распоряжении: хор, оркестр, роговую музыку и даже пушки. Сочинение имело огромный успех и через некоторое время было исполнено в Александро-Невской лавре для императрицы и петербургского двора.
1790: Янычарский оркестр в Яссах
О том, что в Яссах, где была его ставка в 1790 году князь содержал янычарский оркестр, сообщает герцог А.-Э. де Ришелье.
У князя Таврического были лучшие оркестры и самые интересные музыкальные автоматы, которые стали популярны во второй половине XVIII века.
Практически в каждом из имений Григория Александровича был устроен орган — любовь к этому инструменту вероятнее всего унаследовала внучатая племянница Потёмкина Елизавета Ксаверьевна Воронцова (ур. Браницкая). [5].
1791
Потёмкинский праздник по случаю взятию Измаила: полонез «Гром победы, раздавайся!» Козловского
Построенный по проектам европейских инженеров, имевший крепостную ограду протяжённостью свыше 6 км, ров шириной 12 м и глубиной 6-10 м, Измаил считался неприступным. К 1790 г. его гарнизон составлял 35 тыс. человек при 265 орудиях. В ноябре 1790 г. русские войска (до 30 тыс. человек, свыше 500 орудий) под командованием генерал-поручиков И.В. Гудовича и П.С. Потёмкина и генерал-майора М.И. Кутузова обложили Измаил с суши, а Дунайская флотилия генерал-майора О.М. де Рибаса блокировала его с реки и с моря. Но 26 ноября 1790 г. военный совет решил в связи с приближением зимы и болезнями солдат снять осаду.
Узнав об этом, главнокомандующий Южной армией генерал-фельдмаршал Г.А. Потёмкин назначил командующим всеми войсками под Измаилом генерал-аншефа А.В. Суворова, и приказал взять крепость. 2 декабря Суворов прибыл под Измаил. В течение 6 дней он готовил войска к штурму. После отказа коменданта Измаила сдать крепость («Скорее небо упадёт на землю и Дунай потечёт вверх, чем Измаил будет сдан»), Суворов подверг её 2-х-дневной мощной бомбардировке. 11 декабря в 5 час. 30 мин русские войска начали штурм, к 8 часам захватили все укрепления, а к 16 часам крепость и город были взяты.
Блистательным отголоском Измаильской победы стал знаменитый Потёмкинский праздник, прогремевший в Петербурге в понедельник 28 апреля 1791 г., в конногвардейском доме Светлейшего Князя Таврического (ныне Таврический дворец).
На торжество были приглашены около трех тысяч особ обоего пола. Г.Р. Державин в своем описании праздника пишет: «Как скоро Высочайшие посетители соизволили возсесть на приуготовленные им места, то вдруг загремела голосовая и инструментальная музыка из трехсот человек состоявшая». В этот день в истории русской музыки возникло имя одного из самых известных композиторов конца XVIII — начала XIX в. Осипа Козловского. Будучи офицером Кинбурнского драгунского полка потемкинской армии, он участвовал в осаде Очакова и был замечен князем, который помог музыканту сделать карьеру в Санкт-Петербурге. Именно Козловский стал автором музыкального оформления праздника в Таврическом дворце, для которого написал хоры-полонезы на слова Державина. Полонез «Гром победы раздавайся», впервые прозвучавший в тот вечер, стал неофициальным российским гимном.
Примечательно, что кроме музыки к Потёмкинскому празднику, Козловский написал музыку героической оперы «Взятие Измаила».
Распоряжение о покупке часов с двумя органами Уильяма Уинроу
В 1791 году по распоряжению светлейшего князя Г.А. Потемкина часы-орган Уильяма Уинроу были приобретены для Императорского двора мастером И. Габраном. Подробнее об истории часов см.Эрмитаж.
Предложение Потёмкину о приглашении к нему на службу Моцарта
15 сентября 1791 года русский посол в Вене граф Андрей Разумовский писал князю, что готов «направить к Вам первого клавесиниста и одного из искуснейших композиторов Германии - по имени Моцарт - который, имея здесь некоторое недовольство, был бы расположен принять это путешествие. Сейчас он в Богемии, но скоро вернется. Если Вы, Ваша светлость, разрешите мне тогда его пригласить не надолго, а просто для того, чтобы поехать к Вашей светлости, чтобы Вы его услышали и, если найдете нужным, затем приняли бы к себе на службу». Но уже 5 октября светлейший князь скончался, а через два месяца не стало и Моцарта.
Поэзия
Среди разнообразных талантов Потемкина современники отмечали дар сочинительства; по словам Огаркова, в молодости князь писал стихи, сатиры и эпиграммы. К сожалению, из написанного Потемкиным осталось немногое. Случайно сохранились лишь некоторые его экспромты наподобие следующего, сочинённого на званом обеде и обращённого к писателю Федору Григорьевичу Карину (брату соучеников Потемкина по университетской гимназии Николая и Александра Кариных):
Ты, Карин, —
Милый крин,
И лилеи
Мне милее!
С юношеских лет Потемкин был дружен с Василием Петровичем Петровым, впоследствии известным поэтом. Петров учил Потемкина древнегреческому языку и вместе с ним переводил «Илиаду». Уже к их зрелым годам относится такой эпизод. Петров пригласил Потемкина осмотреть только что открытую типографию и, демонстрируя работу станков, набрал и сделал оттиск своего экспромта, посвященного Григорию Александровичу:
Ты воин, ты герой,
Ты любишь муз творенья,
А вот здесь и соперник твой —
Герой печатного изделья.
Потемкин в долгу не остался. Попросив Петрова показать, как делается набор, он тут же сочинил ответ, набрал его и с помощью товарища юности сделал оттиск:
Герой ли я? Не утверждаю.
Хвалиться не люблю собой,
Но что я друг всегдашний твой —
Вот это очень твердо знаю!
К Екатерине II обращена приписываемая Потемкину песенка о червяке, влюблённом в звезду:
«Как скоро я тебя видал, то думал только о тебе. Глаза твои меня пленили, и не решался я тебе сказать, что сердце глубоко скрывало».
Участвовал Потемкин и в эпистолярных опытах самой императрицы: правил слог в тексте ее оперы «Начальное управление Олега»[6] и в других пьесах.
Он продолжал сочинять и во время своих южных походов. Так, во время кампании 1788 г. «в великолепной землянке своей, под громом пушек, среди движений ратных, Князь Тавриды находил время беседовать с музами, писал стихи, переводил Церковную историю аббата Флери».
Все эти литературные опыты вряд ли заслуживали бы упоминания, если бы не единственное дошедшее до нас масштабное литературное произведение Потемкина — написанный им в конце жизни «Канон Спасителю Господу Иисусу»; именно этот написанный молитвословным стихом канон позволяет говорить о Потемкине как о поэте.
Покаянный канон Потёмкина
Основная статья: Покаянный канон Потёмкина
Вся жизнь Потёмкина сопровождалась острейшим внутренним противоречием между стремлением к монашескому уходу от мира и ненасытной жаждой славы.
О духовном зерне Потемкина знали только немногие близкие. Сумевший завоевать дружбу князя французский посол Сегюр писал, что "любимый предмет его было богословие".
О покаянии Потемкин думал все последние годы своей жизни. Перед смертью Потемкин составил покаянный канон (см. Покаянный канон Потёмкина.
CD с музыкой XVIII века
 | Хандошкин. Первая скрипка Санкт-Петербургский барочный ансамбль |
 | Первые русские: Казак, Е.Белоградская, Д. Далольо, Ф.А. Фейхтнер. Национальная тема в музыке XVIII века. Санкт-Петербургский барочный ансамбль |
 | Джузеппе Сарти - Помилуй мя, Боже Санкт-Петербургский барочный ансамбль, Хоровая коллегия Санкт-Петербурга |
 | Три русских композитора: Николай Леонтьев, Иван Юнкин, Игнатий Дубровский - Солисты Екатерины Великой |
Примечания
- ↑ Эти ворота на Красную площадь (впоследствии — Иверские) в других источниках называют Куретными или Курятными.
- ↑ Названные священнослужители — митрополиты Екатерининской эпохи. Арсений (Мацеевич) был лишён сана за противодействие секуляризации монастырских имуществ, умер в заточении; Гавриил (Петров) и Платон (Левшин) — наиболее авторитетные члены Синода. —
- ↑ Н.Н.Перцова "О литературном опыте Григория Потёмкина", Филологические науки, 1, 2016
- ↑ Перевод на русский язык слова «дивертисмент»
- ↑ Кожин Владислав Владимирович. Главный хранитель ГБУК РК «Крымский литературно-художественный мемориальный музей-заповедник», Дом-музей А. П. Чехова в Ялте; консультант по науке, ЧУ Музей «Усадьба княгини Н. А. Барятинской» Имение Сельбиляр. "Увертюра князя И.И.Барятинского: искусство и история", "Гуманитарная парадигма", 2023 г.
- ↑ Огарков В.В. Г.А. Потемкин. Его жизнь и общественная деятельность. — СПб.: Тип. Ю.Н. Эрлих, 1892.
