Основная статья: Философские системы Индии
Аруни также известный как Уддалака, или Уддалака Аруни Гаутама, или Уддалака Варуни, был одним из первых философов в письменной истории.
Аруни привлекал учеников из удаленных регионов Индии. Некоторые из его учеников, такие как Яджнавалкья, также высоко почитаются в индуистских традициях. Уддалака и Яджнавалкья являются одними из наиболее часто упоминаемых учителей упанишад. Их деятельность относят к 640-610 гг до н.э.[1]
Уддалака Аруни упоминается во многих санскритских текстах ведической эпохи, а его философские учения находятся в центре внимания "Брихадараньяка Упанишад" и "Чандогья Упанишад", двух старейших писаний Упанишад. Местом их возникновения считают Северную Индию, северо-западную часть долины Ганга (Куру, Панчала). Об этом свидетельствуют упоминания о жителях Куру, о Махаврише, панчалах, среди которых происходят отдельные сцены упанишад. Кроме того, упомянуты жители Гандхары - области на правом берегу Синдху, т.е. Инда (совр. Пешавар)[2].
«Поучение Уддалаки» tat tvam asi в «Чхандогья-упанишад» сыну Шветакету как ядро веданты или ... материалистической философии
В "Чандогья Упанишаде" Аруни задает метафизические вопросы относительно природы реальности и истины, наблюдает за постоянными изменениями и спрашивает, есть ли что-то вечное и неизменное. Из этих вопросов, внедренных в диалог со своим сыном Шветакету, он представляет концепцию Атмана и универсальной Самости.
Брахман, та божественная сущность, которая воплощается в окружающем человека мире, тождествен Атману, т. е. душе, сокровенной внутренней сущности человека, истинной его сущности, которая остается, если отвлечься от всего внешнего, что ему принадлежит. Именно эта идея, согласно традиционным толкованиям, выражена в «Чхандогья-упанишад» в известном изречении «то есть ты» (tat tvam asi), т. е. все, что тебя окружает, есть ты сам, твоя душа, едино с тобою.
Мы встречаем это изречение в поучении Уддалаки Аруни своему сыну Шветакету. В «Чхандогья-упанишад» рассказывается, как сын Уддалаки возвращается домой после 24 лет ученичества, досконально изучив Веды, гордый полученными знаниями, «мнящий себя ученым». Однако отец разрушает его самодовольство, спрашивая его, получил ли он наставление, «благодаря которому неуслышанное становится услышанным, незамеченное — замеченным, неузнанное — узнанным». Уддалака говорит:
Подобно тому как по одному комку глины узнается все сделанное из глины, ибо всякое видоизменение — лишь имя, основанное на словах, действительное же — глина... как по одному куску золота узнается все сделанное из золота, ибо всякое видоизменение — лишь имя, основанное на словах, действительное же — золото... как по одному ножику... узнается все сделанное из железа, ибо всякое видоизменение — лишь имя, основанное на словах, действительное же — железо,— таково, дорогой, и это наставление (VI.3—б)[3].
Выясняется, что учителя Шветакету ничего не знали о таком наставлении, и тогда Уддалака преподает его сыну. Это поучение Уддалаки, занимающее шестую книгу «Чхандогья-упанишад», — один из самых авторитетных и выразительных текстов в литературе Упанишад, который часто цитируется и на который часто ссылаются при толковании учений Веданты. Уддалака излагает сначала космогоническую теорию, согласно которой вначале было Сущее (сат); оно сотворило жар, жар сотворил воду, вода — пищу, а затем возникли существа трех родов: рожденные из яйца, рожденные от живых и рожденные из ростка. И все существа созданы из этих трех элементов: жара, воды и пищи. Следует физиологическое объяснение: поглощенная пища становится мясом, вода — кровью, жар — костью и мозгом, а их «тончайшие» (сукшма) части становятся соответственно разумом, дыханием, речью и т. д. Далее следует главное поучение, которое Уддалака развивает из вышеизложенной теории. Пища, поясняет он, основа творения, основа пищи — вода, основа воды — жар, основа жара — Сущее.
Все эти творения имеют корень в Сущем, прибежище в Сущем, опору в Сущем... И когда... человек умирает, его речь погружается в разум, разум — в дыхание, дыхание — в жар, жар — в высшее божество. И эта тонкая сущность — основа всего существующего. То — действительное, то — Атман, то — это ты, о Шветакету!
- Учи меня дальше, почтенный! — сказал Шветакету.
- Хорошо, дорогой,— сказал он. — Подобно тому, дорогой, как пчелы, приготовляя мед, собирают соки различных деревьев и делают из них один сок, эти соки не различают себя там, говоря: — Я — сок этого дерева! Я — сок того дерева! — так же точно... и все эти существа, достигнув Сущего, не знают, что они достигли Сущего. Кем они ни бывают здесь — тигром, или львом, или волком, или кабаном, или червем... или мошкой, — они становятся Тем. И эта тонкая сущность — основа всего существующего. То — действительное, то — Атман, то — это ты, о Шветакету!
- Учи меня дальше, почтенный!
- Хорошо, дорогой, — сказал он... — Принеси сюда плод ньягродхи (смоковницы).
- Вот он, почтенный.
- Разломи его.
- Он разломлен, почтенный.
- Что ты видишь в нем?
- Эти маленькие семена, почтенный.
- Разломи же одно из них.
- Оно разломлено, почтенный.
- Что ты видишь в нем?
- Ничего, почтенный.
- И он сказал ему: — Поистине, дорогой, вот — тонкая сущность, которую ты не воспринимаешь; поистине благодаря ей существует эта большая ньягродха... И эта тонкая сущность — основа всего существующего. То — действительное, то — Атман, то — это ты, о Шветакету!
- Учи меня дальше, почтенный!
- Хорошо, дорогой,— сказал он. — Положи эту соль в воду и приди ко мне утром. — И тот так и сделал. Отец сказал ему: — Принеси-ка ту соль, которую ты вечером положил в воду. — И, поискав, он не нашел соли, ибо она растворилась. Отец сказал: — Попробуй-ка эту воду сверху — какая она?
- Соленая.
- Попробуй со дна — какая она?
- Соленая.
- Попробуй с середины — какая она?
- ...Она все время одинакова.
- Отец сказал ему: — Поистине, дорогой, ты не воспринимаешь здесь Сущего, но здесь оно и есть. И эта тонкая сущность — основа всего существующего. То — действительное, то — Атман, то — это ты, о Шветакету! (VI.8.6—7; 9.1—4; 12.1—3; 13.1-3).
Этот текст из «Чхандогья-упанишад», иллюстрирующий учение о единстве Атмана, человеческой души, со вселенной, представляет собой яркий образец стиля ранних Упанишад с характерными для него сравнениями, повторами, придающими изложению этих учений проповедническую убедительность. «Поучение Уддалаки» считается одним из основополагающих текстов в развитии доктрины о тождестве Атмана и Брахмана, составившей ядро философской системы, называемой «веданта», системы объективного идеализма, которая сложилась, однако, уже значительно позже, в средние века, и на всем протяжении средневековья и до наших дней остается в Индии наиболее влиятельной философской школой.
Однако некоторые исследователи именно в текстах, связанных с именем Уддалаки, видят начало материалистического направления в древнеиндийской философии и считают (не без оснований), что истинный смысл его «Поучения» был искажен в позднейшей ведантистской традиции. Действительно, нигде в этом тексте не говорится прямо о тождестве Атмана с Брахманом. В знаменитой формуле «то есть ты», толкуемой как утверждение принципа объективного идеализма, возможно усмотреть, напротив, констатацию того факта, что человек материален и в этом смысле един с природой. Характерно, что начало мироздания Уддалака видит в Сущем и далее понимает эволюцию творения вполне материалистически. Исследователи, усматривающие черты индивидуального авторства в текстах Упанишад, противопоставляют наивно-материалистические и гилозоистические тенденции в проповедях Уддалаки откровенному идеализму его ученика Яджнявалкьи.
История Шветакету в "Чхандогья Упанишаде" - это первый случай, когда реинкарнация упоминается в Ведах и, возможно, во всех известных писаниях в истории человечества. По сюжету Шветакету возвращается домой с учебы, и его друзья детства спрашивают его, что он узнал о загробной жизни, на что он отвечает, что это не входило в его учебную программу. Они спрашивают отца Шветакету, и он тоже не знает, поэтому они спрашивают царя, который утверждает, что все время знал концепцию реинкарнации и объяснил её. Он добавляет, что это распространенная вера среди кшатриев (каста воинов), и из этой веры они черпают свою храбрость в битве.
